При том понимании кинесики, которого придержи­вается Г.Е. Крейдлин, из объектов ее изучения исключаются искусственные жестовые языки, мало соотносящиеся с речью:

- языки, созданные для глухонемых;

- мимический язык, или язык пантомимы;

- жестовые языки сравнительно узких социальных групп вроде языка монахов-траппистов или мона­хов-францисканцев;

- жестовые языки замкнутых культовых или тайных обществ, таких как сицилийская мафия или Черная Рука (Black Hand) в Северной Америке;

- особые ритуальные языки жестов, имеющие довольно узкую сферу упот­ребления;

- про­фессиональные жестовые языки и диалекты, такие как язык жестов водителей грузовиков, торговые и биржевые невербальные знаковые системы, жесты спортивных судей.

Причина, по которой все подобные специальные языки и диалекты по традиции остаются за пределами кинесики, дос­таточно очевидна: сфера их применения, в отличие от рассмат­риваемых в кинесике обычных языков тела, весьма узкая и огра­ничена четко очерченными социокультурными и ситуативными контекстами.

Слово жест восходит, по всей видимости, к латинскому gestus, производному от многозначного латинского слова gerere, означающего «действовать» в самом широком смысле этого сло­ва, то есть «делать, носить, нести ответственность, контроли­ровать, выполнять, исполнять и др.».

В современном русском языке слово жест само по себе означает «демонстративное выразительное движение человечес­кого тела или некоторого органа, сигнализирующее о чем-то».

Жесты играют в человеческом общении самую разнообраз­ную роль:

(1)  они могут повторять, или дублировать, актуальную ре­чевую информацию. Ср., например, единицы показывать паль­цем, глазами или даже головой — эти жесты часто, а иногда и обязательно сопровождают во время коммуникации дейктичес-кие местоимения и наречия это, вот, вон, сюда, туда и др.;

(2)  жесты и кинетическое поведение в целом могут проти­воречить речевому высказыванию (и тем самым даже вводить адресата в заблуждение). Так, человек, говорящий, что он, дескать, абсолютно спокоен, но при этом ломающий руки или перемещающийся по комнате в довольно беспорядочных и по­рывистых движениях, как бы противоречит самому себе. Улыб­ка может сопровождать отнюдь не дружелюбное высказывание;

(3)  жесты могут замещать речевое высказывание. Приме­ром ситуации замещения является жест кивок, часто использу­емый как эквивалент положительного ответа на положительный по форме общий вопрос или как субститут речевого акта со­гласия; жест приложить палец к губам является эквивалентом высказываний Молчи!, Ни слова! и под.; ср. Женщина и лакей остались стоять в коридоре, испуганно посмотрели друг на друга и, нагнувшись, прислушались. Но в комнате было молчание. Ка­залось невероятным, что там, за дверью, трое людей. Ни еди­ный звук не доносился оттуда. — Они молчат, — шепнул лакей и приложил палец к губам (В. Набоков);

(4)  жест может подчеркивать или усиливать какие-то ком­поненты речи. В русской жестовой системе такую роль игра­ет, например, единица, которая обычно исполняется детьми и которая является экспрессивным вариантом жеста показать фигу (кукиш); это своеобразная «экспрессивная фига» (кавыч­ки при наименовании жеста означают, что жест не имеет в со­ответствующем естественном языке стандартного и прагмати­чески освоенного имени; см. об этом подробнее ниже). По форме этот жест напоминает обыкновенную фигу, но осталь­ные пальцы «рабочей» руки с имитируемым усилием в сочета­нии с выраженным на лице жестикулирующего ожесточением кладутся (как говорят сами дети, накручиваются) с помощью второй руки последовательно и относительно медленно на сред­ний палец. Подчеркивает величину предмета кинема «вот ка­кой большой», при которой руки широко разводятся в стороны; данная кинема всегда сопровождается соответствующими сло­вами. Существует также акцентированный счет на пальцах и др.;

(5)  жесты могут дополнять речь в смысловом отношении. Слова угрозы смотри у меня нередко дополняются в актуальной коммуникации же­стом погрозить пальцем или, что является выражением гораздо более сильной угрозы, погрозить кулаком в сторону адресата;

(6)  жесты могут выполнять роль регулятора речевого обще­ния, в частности быть средством поддержания речи. Ср. пе­риодически повторяющийся кивок одного из участников ком­муникации (академический кивок) — жест с явно выраженной фатической функцией. Есть жесты, назначение которых пре­рвать речь говорящего, чтобы, например, возразить ему или получить возможность задать уточняющий вопрос К ним отно­сится, в частности, жест «поднятая на уровне груди или плеч рука (иногда в нетерпении дрожащая) с открытой ладонью, об­ращенной к адресату». Жесты также могут быть фильтрами хезитации, сигнализировать о том, что роль говорящего перешла к партнеру по диалогу. Таким образом, в устном диалоге жест с регулятивной (контактоустанавливающей или контактоподдерживающей) функцией может исполнять роль сигнала обратной связи.

И свободная форма жеста руки манить к себе пальцем, и свободная форма-поза сидеть, положив ногу на ногу, и связан­ная по форме жестовая форма хлопнуть дверью — все имеют по три стадии. Центральной для каждой из жестовых форм явля­ется одна стадия, реализация, в особенности ее кульминация, именуемая пиком (нередко в литературе по кинесике «пиком» называют также, на наш взгляд неудачно, всю целиком фазу воспроизведения). Экскурсия готовит движение, придавая ему нужную форму, рекурсия — это стадия, освобождающая энер­гию, это выход из движения. Движения могут начинаться с разных исходных положений и дальше идти к пику разными маршрутами, после чего имеет место рекурсия.

Фазы жеста могут иметь для разных жестов разную продол­жительность. Например, по нашим наблюдениям после выпол­нения жеста-движения натянуть юбку на колени руки женщи­ны обычно на какое-то мгновение задерживаются на ноге и только потом медленно уходят (в данном жесте фазой-экскур­сией является «положение рук на юбке», реализацией — фаза «натягивание юбки», а рекурсией — фаза «отведение рук», причем вторая и третья стадии более медленные, чем первая). После центральной фазы жеста поманить к себе рукой рука может сразу перейти в другую позицию, исходную для выпол­нения другого жеста.

Опишем теперь основные функции жестов в коммуникации. Среди них можно выделить:

(а) функцию регулирования и управления вербальным пове­дением говорящего и слушающего; ср. жесты, сопровождающие приветствия, приказы, убеждения, просьбы, согласия, угрозы и многие другие речевые акты;

(б)  отображение в коммуникативном акте актуальных рече­вых действий. Эта функция является основной у так называе­мых перформативных речевых жестов. «перформативные речевые жесты обеспечивают визуальную репрезентацию некоего разворачивающегося рече­вого действия». К такого рода жестам принадлежат, например, невербальные акты просьбы типа поманить пальцем, жесты-вопросы, жесты-угрозы, жесты-предложения и пр.;

(в)  коммуникативную функцию передачи адресату некоторой порции смысловой информации. Этой функцией обладают, на­пример, коммуникативные эмблемы, о которых подробно го­ворится в следующем разделе;

(г)  репрезентацию внутреннего психологического состояния жестикулирующего или его отношения к партнеру по коммуни­кации. Примером жестов с такой функцией являются симпто­матические эмблемы, см. о них также ниже;

(д)  дейктическую функцию, например указание на место­положение человека или объекта или жестовое уточнение мес­тоположения;

(е)  жестовое изображение физических действий человека, контуров и параметров объекта и др.; ср., например, жестовое представление чьей-либо походки или имитацию манеры чужого поведения за столом, пояснение величины или размера како­го-то предмета;

(ж)  риторическую функцию.

Значение и употребление некоторых жестов может быть охарактеризовано в терминах риторических, большей частью тропеических, фигур, таких как метафора, метонимия, синек­доха, гипербола, ирония и т.п. Жесты могут выражать и пе­редавать как буквальное значение, то есть значение, раскры­ваемое в словарном толковании жеста, так и небуквальное, которое, будучи семантическим производным (дериватом) от исходного, «вычисляется» с использованием механизма и пра­вил семантического вывода, когнитивных операций или сце­нариев, типовых метафорических схем.

Невербальное жестовое событие, как правило, характеризуется не какой-то одной, а сразу несколькими разными функциями, из которых, одна­ко, обычно лишь одна-две являются доминантными.

Основные семиотические классы жестов   

Среди кинем можно выделить три основных семиотических класса:

(а) кинемы, имеющие самостоятельное лексическое значение и способные передавать смысл независимо от вербаль­ного контекста,

(б) кинемы, выделяющие какой-то речевой или иной фрагмент коммуникации, и

(в) кинемы, управляю­щие ходом коммуникативного процесса, то есть устанавлива­ющие, поддерживающие или завершающие коммуникацию.

         Первый вид кинем Г.Е. назвал эм­блематическими, или эмблемами. Бывают эмблемы — невербальные аналоги слов, но для русского языка жестов более типичны эмблемы — аналоги речевых высказыва­ний. Большинство эмблематических жестов в пределах одного жестового языка автономны от речи и могут выступать в ком­муникативном акте изолированно от нее, хотя существуют так­же эмблемы, требующие обязательно речевого или звукового сопровождения.

Второй вид кинем получил название иллюстративных жес­тов, или иллюстраторов, а третий — регулятивных, или регуля­торов (термины тоже принадлежат Д. Эфрону). Иллюстратив­ные жесты по своей природе не могут передавать значения независимо от вербального контекста и никогда не употребляются отдельно от него. Примерами иллюстраторов служат рус­ские невербальные единицы «легкое опускание век при произ­несении утвердительного предложения в конце его», «чуть рас­ширяющиеся глаза в конце обычного вопроса» и «раскрытые руки в направлении ладонями вверх и слегка наклоненные к адреса­ту». Последняя жестовая форма, к примеру, показывает, что жестикулирующий намеревается сразу же вслед за исполнени­ем данного жеста ввести в свою речь новую тему сообщения. В коммуникативном акте данный жест всегда выступает вмес­те со словами А теперь...; <А> вот сейчас... и т.п.

Исконные и заимствованные жесты

По отношению к источнику своего появления в данном языке тела все жесты, подобно словам или фразеологическим единицам естественного языка, делятся на два класса — искон­ные и заимствованные. Пример заимствованного жеста немец­кой культуры мы привели выше; заимствованным жестом в русской культуре может служить жест ОК, известный также под названием «кольцо». Этот жест очень популярен, особенно в Русской молодежной среде. Интересно, что, хотя жесты с внешне сходной формой можно встретить в целом ряде мировых культур, они обычно имеют в них разные значения. Рус­ский язык тела заимствовал лишь один вариант, американский, со значением «все хорошо, все в порядке»; о жестах других культур, имеющих такую или почти такую форму, пойдет речь ниже.

Важным в социальном и культурном планах является выде­ление взрослых и детских жестов. Все жесты мы делим на три класса: взрослые, детские и нейтральные, свойственные как взрослым, так и детям.

Русскими детскими жестами являются, например, жесто­вые единицы из лексикографического типа «дразнилок», такие как показать язык, показать нос, надуть щеки, «корчить рожу» и другие. Отмечу попутно, что если в России жест показать язык является детским жестом-дразнилкой, то в Тибете — это жест приветствия, исполняемый равным образом и взрослы­ми и детьми, а в Венгрии «корчащий рожу» взрослый человек оскорбляет адресата и при этом поведение жестикулирующего считает.

Взрослыми жестами являются русские невербальные знаки развести руками, закрыть лицо руками, <осуждающе> качать головой, поглаживать бороду, стукнуть кулаком по столу, ки­немы из лексикографического типа «приглашение выпить», жесты-«укрытия», заботы или защиты (загородить спиной, ве­сти, взяв за руку, стоять руки в стороны), обеденные жесты, некоторые виды касаний и ряд других.

На самом деле полная классификация по признаку «возраст» (да и по другим параметрам тоже) должна была бы учиты­вать наличие диалогического партнера. Имеются русские жесты, ко­торые взрослые исполняют только по отношению ко взрослым (тако­вы, например, «неприличные» жесты), жесты, которые взрослый обращает исключительно к детям (типа жеста «покачать указательным пальцем» со значением «нет» или «не делай этого»), или жесты типа японского «указательный палец у виска», который обозначает «он су­масшедший» и который исполняется взрослыми при обращении к де­тям или детьми друг к другу, жесты толь­ко детей, обращенные к детям, но мне неизвестно, например, существуют ли в какой-нибудь жесто-вой культуре кинемы, которые дети исполняют регулярно и только в отношении взрослых (впрочем, быть может, таковым является жест «возьми меня на ручки», когда младенец протягивает к взрослому руки, чтобы тот взял его на руки).

Мужские и женские жесты

Хорошо известно, что параязыковое невербальное поведе­ние женщин отличается от аналогичного поведения мужчин. Достаточно упомянуть особые мужс­кие и женские голоса, различные у мужчин и женщин голосовые приемы выражения эмоций. А поскольку жестовые движения, как и паралингвистические категории, имеют явно выраженную био­логическую основу (хотя, разумеется, общество и культура могут существенным образом изменить влияние биологических факторов), релевантность противопоставления мужских и жен­ских жестов в кинетической системе любого языка априори столь же очевидна.

Несовпадения мужских и женских телодвижений и поз осо­бенно заметны в углах наклона корпуса тела и в положении таза, что проявляется главным образом в походке и позах Более тонкой и трудноуловимой является разница в движе­ниях глаз и век. Тщательные наблюдения и измерения позволили устано­вить, что структурные элементы собственно глазного и околоорбитного поведения тесно взаимосвязаны. Например, когда у человека глаза закрыты, движения зрачков не бывает. Муж­чины, испытывающие боль или страдания, относительно бы­стро закрывают и открывают веки, так что невооруженным глазом эти движения глаз заметить не так-то легко; женщинам же такое поведение, вообще говоря, не свойственно.

Помимо очевидных расхождений в форме реализации од­них и тех же жестов различными оказываются также некоторые мужские и женские невербальные формы выражения одного и того же смысла в пределах данного жестового языка. Напри­мер, выражая смысл «смущение», русские мужчины чаще по­тирают рукой подбородок или нос, а женщины потирают щеки или область непосредственно перед шеей. Различия по полу, отражаемые в невербальном поведении, привели к тому, что отдельные жесты и даже целые стили невербального поведения стали оцениваться как (более) женские и, соответственно, (более) мужские, независимо от реального пола их исполни­теля. Существуют мужские позы, мужские жесты рук и мужская походка. Мужскими являются такие русские позы и жесты, как сидеть, развалясь в кресле; стоять, широко раздвинув ноги; че­сать в затылке; потирать руки; стукнуть кулаком по столу, раз­личные обсценные жесты. Примерами мужских жестов служат также обращенный к мужчине иконический знак, изображающий контур женской фигуры, и кинема погладить бороду или — для тех мужчин, у которых нет бороды, — потирать челюсть (подборо­док). См. — А теперь что, босс?— спросила она. — Я думаю об этом, — сказал я и потер челюсть, дабы доказать это (Г. Гар-рисон. «Крыса из нержавеющей стали»).

Замечание. Все сказанное относительно противопоставления муж­ских и женских жестов совсем не означает, что мужчины вообще не могут исполнять некоторые женские жесты (или наоборот), просто такое невербальное поведение не является для мужчин нормативным и стереотипным.

Женский стиль кинетического поведения тоже отражается в особых позах, походке и жестах, таких как поправить воло­сы; чуть наклонить голову; сидеть, сомкнув колени; ходить, покачивая бедрами.

Половые различия в употреблениях собственно жестов осо­бенно заметны. В случае умственного затруднения или недо­умения мужчины разных географических и культурных регио­нов потирают рукой подбородок или чуть тянут вниз мочки ушей, трут лоб, щеки или тыльную сторону шеи. Находящи­еся в тех же самых интеллектуальных и психологических состо­яниях женщины пользуются совсем другими жестами. На­пример, они, «несколько приоткрыв рот, прикладывают указательный палец к нижним передним зубам либо пристав­ляют его к подбородку».

Наиболее выражены различия по полу в тех ситуациях об­щения мужчин и женщин, в которых особое значение имеют социальные и интерактивные кинетические переменные, такие как статус, роль, мотивация, психотип личности, норматив­ные ожидания, установки, преференции и др. Положение женщины в обществе, существующие стереотипные представ­ления, касающиеся ее невербального поведения, стремление избежать санкций за девиантное жестовое поведение (за не «ту позу», «неприличные жесты», «вызывающие взгляды» и т.п.), а отсюда нередко заметная скованность и несвобода в движениях — все эти факторы очень сложным образом взаимодейству­ют со значениями указанных переменных. Так, невербальное поведение в диалоге с мужчиной женщины-«начальницы», вообще говоря, иное, чем женщины-«подчиненной», а невер­бальные стратегия и тактика «просительницы», стремящейся во что бы то ни стало достичь поставленной цели, например уго­ворить мужчину-врача положить ее старенькую маму в больни­цу (сильная мотивация), совсем другие, чем «просительницы», протежирующей постороннему человеку (слабая мотивация).

Стилистически нейтральные и стилистически маркированные жесты

Среди жестов большинство являются стилистически нейт­ральными и обиходными, которые могут в общении свободно применяться людьми. Но в каждой культуре есть и жесты сти­листически маркированные, начиная от жестов высокой то­нальности (возвышенные ораторские жесты, поцелуй руки в знак приветствия или прощания, галантные манеры обхожде­ния и ухаживания, некоторые невербальные ритуалы (напри­мер, торжественный прием в посольстве, рассаживание гос­тей на официальном банкете) и этикетные способы поведения (такие как, например, вызов на дуэль, формальное пригла­шение на бал или в гости) и пр.) и кончая фамильярными же­стами (такими как, например, некоторые похлопывания или подмигивания), грубыми и вульгарными. Разумеется, свои стандарты и нор­мы невербального знакового поведения имеют разные обще­ственные группы: мужчины и женщины, взрослые и дети, а потому стилистические различия в жестах должны, строго го­воря, отмечаться для каждой из таких групп отдельно.